На встрече 10.09.05 у Гены Косинского
мы с удовольствием вспоминали и пели наши песни, в том числе и те, которые
сочинили сами. И там же было решено, что их надо опубликовать на сайте.
Началось это еще в январе 60-го. Зимняя сессия,
подготовка к самому трудному экзамену - мат.анализу.
До встречи с самой жестокой, как нам тогда казалось, преподавательницей - Ниной
Николаевной Рожанской - остался один день. В
предпоследнюю перед экзаменом ночь, когда, казалось бы, надо или повторять теоремы,
или спать, восстанавливая силы, меня вдруг посетила муза. И пошла
сочиняться песенка на популярный тогда мотив ("сколько слов у любви, ты
одно назови, чтоб всегда, до конца бились рядом сердца"):
Я люблю тебя
очень,
Фихтенгольц дорогой,
Этой темною
ночью
Всё сидел
над тобой,
Матанализ учил,
Теоремы зубрил,
Утром стал
вспоминать,
Но забыл всё
опять.
Лопиталя не знаю -
Повторить не
успел,
Каждый час
забываю,
Что такое
предел,
Не пойму
этот вздор,
Что придумал
Тейлор,
И зачем, ты
скажи,
Эта форма Коши?!
Ах, зачем
эта ночка
Бесконечно
мала?
Экстремальные
точки
Повторить не
дала.
Позабыт
многочлен,
Корень
кратности эн,
Теорема
Ферма -
Неизвестность
и тьма...
Записал, спать было пора, но не тут-то было, сразу же сочинилась и другая:
Сухою бы я
корочкой питался,
Холодною
водою запивал,
Анализом бы
только наслаждался
И формулу
Коши не забывал.
Зубрил бы Фихтенгольца и Толстова,
Забыв о том,
что надо есть и спать,
Я двадцать
раз все выучил бы снова,
Поставьте
только, ради бога, "пять"!
Рожанская сих слов не услыхала,
И, видя, как
анализ я сдаю,
Лишь
"удовлетворительно" вписала
В зачетку
разнесчастную мою...
Котлетами и
кашей я питаюсь,
В кино хожу,
и даже в цирке был,
Я прелестями
жизни наслаждаюсь,
А формулу
Коши навек забыл!
На следующий день в библиотеке на
Пушкинской, где мы обычно корпели с утра до вечера, я показал эти вирши
собратьям. Помнится, были там Паша
Рябко, Саша Заяц, Саня Уколов, Гена Косинский...
Первая песня имела шумный успех, особенно Гена с Саней, помнится, восторгались.
Вторая - не очень.
Ну, попрыгали немного - и за дело.
Назавтра сдавали мат.анализ.
Помню, Рожанская меня отсаживала раза два-три:
"Найдите ошибку и исправьте" - без малейшего намека, в чем ошибка-то?
В конце концов, все нашел и исправил. Думаю, "три" поставит или
"четыре"? А она пишет "отлично". Строга
оказалась, но не жестока, нет.
А песня, казалось, забылась, и я был
немало удивлен, когда 15 лет спустя, на праздновании 10-летия окончания физфака
кто-то из ребят (Косинский? Уколов?) извлек откуда-то листик с
текстом песни (первой), зачитал и вручил Нине Николаевне. Ей
понравилось.
Вот и через 45 с лишним лет ее вспомнили и спели на
встрече.
А еще вспомнили песни, сложившиеся намного позже.
В мае 1974 года сотню сотрудников НИИ физики отправили
на борьбу с сорняками в совхоз Страховский Семикаракорского района. Перед отъездом напутствовал нас
директор НИИФ Фесенко суровой и занудной речью, в
которой прозвучала и такая сентенция, что от колхоза освобождаются только лица
пенсионного возраста и кормящие матери.
Подобные мероприятия случались каждое лето, но в тот
раз была, пожалуй, самая удачная из поездок: и место живописное, и коллектив
подобрался хороший. Из нашего выпуска были там Валера Дронов, Володя Китаев,
Гена Косинский и я. Жили в одном бараке, довольно
весело. Там родились две песни. Расскажу, как мне это запомнилось, хотя Гена
рассказывал несколько иначе.
Мы там довольно долго работали на прополке луковых
полей. Хилые росточки лука, сантиметров по 10 ростом, прятались под густыми
джунглями из осота, сурепки и других сорняков, которые были нам по пояс, а то и
выше. Тяпок не полагалось, рвали траву руками. Там, на поле, Валера Дронов
однажды и произнес: "Об этом, товарищ, не вспомнить без слёз: двоих мэнээсов послали в колхоз…»
Мысль заработала, завертелась, и после обеда, вернувшись в барак, я уже
записал и показал ребятам почти готовую песню. Поправили совместными усилиями
некоторые шероховатости и заорали под гитару:
Огромная
тяпка
Об этом,
ребята, не вспомнишь без слёз:
Двоих мэнээсов послали в колхоз.
Их вывели в
поле и дали для них
Огромную
грядку,
Огромную
грядку,
Огромную
грядку – одну на двоих.
«Мы выполним
норму, – решили друзья, -
Считаться
сачками нам, вроде, нельзя».
И руки
рванулись к густым сорнякам,
И пот
заструился,
И пот
заструился,
И пот заструился
по бледным щекам.
Огромное
поле сурепкой цвело,
Огромное
солнце им головы жгло,
В ладони
впивался огромный осот,
Но шли мэнээсы,
Но шли мэнээсы,
Но шли мэнээсы вперёд и вперёд.
Жестокая
боль нарастала в спине,
Хотелось
упасть и лежать в тишине,
Но начата
грядка, и бросить нельзя.
Дотянем до
леса,
Дотянем до
леса,
Дотянем до
леса, - решили друзья…
…Два дня их
искали, на третий нашли,
Два друга
лежали на поле в пыли.
Нескоро
сурепкой рядки зарастут…
А город-то
думал,
А город-то
думал,
А город-то
думал – они отдохнут…
Их подвиг
вовек не забудет народ,
Ползущий по грядкам
колхозным вперёд.
Безмолвно
стоит на могиле у них
Огромная
тяпка,
Огромная
тяпка,
Огромная
тяпка – одна на двоих!
Проорав все это раза три подряд, в эйфорическом
состоянии, тут же бросились сочинять вторую песню, подхватив спонтанно
возникшую идею «прощания славянки». Эту сочиняли коллективно, подсказывая друг другу идеи и рифмы, не успевая записывать
строчки и тут же хором под гитару исполняя получившийся куплет:
Прощание
славянки, уезжающей в колхоз
Доктора,
кандидаты и прочие,
Не пора ли с
наукой кончать?
Нам другие
готовятся почести -
На полях
сорняки корчевать.
Припев:
Прощай, наш
институт,
Поля родные
ждут.
Надеется
народ -
Интеллигент
не подведёт!
Пускай горох
растёт,
Корова
спокойно жуёт.
Земля
родная,
Сорняк
рожая,
Интеллигента
призовёт - вперёд, вперёд!
Ну и пусть
кандидатская рухнула,
С сорняком я
иду воевать.
Шестьдесят
мне пока что не стукнуло,
Я, пардон,
не кормящая мать.
(Припев)
До свиданья,
любимые девочки,
Постарайтесь
почаще писать.
По велению
собственной совести
Посылают в
колхоз вашу мать!
(Припев)
Вторая песня тоже была вскоре готова. В общем, вечером
у костра во дворе мы уже выдали собравшейся публике обе.
Песни имели успех, исполнялись каждый вечер,
вспоминались во всех последующих колхозах. И не только в коллективе НИИФ!
Уже тем же летом, месяца через два, Лера, работавшая в
РНИИРСе, рассказала: «Вернулись наши из колхоза,
говорят – там классная новая песня появилась: «об
этом, ребята, не вспомнишь без слёз: двоих инженеров послали в колхоз»».
А года три назад смотрю по ТВ передачу «В нашу гавань
заходили корабли». Выходит пародист Грушевский и вспоминает, как, будучи
студентом, бывал в колхозе на уборке свеклы, и какую песню они там пели – и
вдруг запевает: «Об этом, ребята, не вспомнишь без слёз…». Я так и подпрыгнул:
надо же – дошла наша песня и до москвичей! Правда, они там немного переделали –
вместо тяпки у них была «огромная тара», вместо сорняков свёклу вставили, из-за
чего текст получился менее гармоничным, но на 90% то же самое. Так что песня,
можно сказать, стала народной. Во.
Только вот обычай посылать ученых в колхозы ушел в
прошлое. Актуальность утрачена. Но историческая ценность сохранилась!
14 сентября 2005